Структурные сдвиги в
национальной экономике, обусловленные ее переходом на рыночные рельсы,
возбудили интерес экономистов к рынку услуг, самому феномену услуг, в том числе
образовательных, которые «выражаются в обучении потенциальных (будущих) и
нынешних работников» [2, с.35]. Об этом свидетельствуют многочисленные
публикации последних лет, относящиеся к рассматриваемой теме, например, [1; 2,
с.34—41]. Между тем понятийный аппарат этой сферы экономики пока не
сформировался. Это видно, в частности, из определения услуг вообще: «Услуги как
товар нематериальны, неотделимы от производителя, несохраняемы и не обладают
постоянством качества... Услуга как товар потребляется в тот момент, когда она
и производится» [3, с.51], а также образовательных, приведенного в [2, с.35]:
«Они представляют собой систему знаний, информации, умений и навыков, которые
используются в целях удовлетворения разнообразных образовательных потребностей
личности, общества, государства». Очевидным, но не единственным недостатком
этой дефиниции выступает неопределенность как субъекта услуги (ее пассивный,
явно нерыночный, «самообслуживающий» характер), так и ее предмета. Такое
определение вполне может подойти и к библиотечной услуге. Работники библиотек
несомненно обладают соответствующими умениями и навыками. Менее очевидным, но
не менее существенным недостатком этого определения является неопределенность
формы образования. Представляется бесспорным, что экстерны удовлетворяют свои
образовательные потребности без чьих-либо одноименных услуг и, как правило,
успешно проходят государственную аттестацию.
Столь же неопределенны, а то и
противоречивы отмечаемые особенности этих услуг. Образовательные услуги
выступают «в форме деятельности и не оставляют видимого, вещественного
продукта. Образовательные услуги неосязаемы. Их нельзя увидеть, потрогать,
попробовать на вкус» [2, с.37]. «И хотя образовательные услуги нередко
воплощаются в материальном продукте (программе, учебнике, методическом пособии
и т.д.), он служит лишь ... вещественным носителем этих услуг» [2, с.36]. И
далее: «не следует отождествлять комплекс образовательных услуг,
предоставленных обучающимся, с тем комплексом знаний, умений и навыков, которые
ими приобретены ... образовательные услуги, а не знания, умения и навыки
выпускников являются продукцией образовательных учреждений» [2, с.35].
Категоричность последнего утверждения обосновывается в общем логичной посылкой,
что знания, умения и навыки обучаемых — продукт труда не одних педагогов, а
интегрированного труда педагогов и учащихся. Это тот самый, по нашему мнению,
случай, когда вместе с водой выплескивают и ребенка.
Единственный рациональный, по
нашему мнению, момент последней выдержки состоит в том, что из нее явствует
интуитивное авторское разграничение между оказанной (предоставленной) и
потребленной (использованной) услугой.
Учитывая показанную
приведенными выдержками туманность бытующих представлений о существе и
особенностях образовательных услуг, напомним, что услуга, в общем случае,
представляет собой определенную работу (предмет услуги), выполняемую кем-то
(субъект услуги) вместо и в пользу кого-то (объект услуги). Таким образом,
услуга — это работа, рассматриваемая (выступающая) в рыночной экономике как
товар и характеризуемая тремя отмеченными моментами (субъект — объект —
предмет). Именно процессуальный характер (работа!) товара выделяет сферу услуг
из других секторов экономики, для которых характерен вещной (предметный)
характер товара. Такое определение услуги хорошо согласуется с приведенным в
работе [5, с.117] определением: «Услуга — это изменение состояния лица или
товара, принадлежащего какой-либо экономической единице, происходящее в
результате деятельности другой экономической единицы с предварительного
согласия первой».
Эта особенность услуг вовсе не
исключает, а наоборот, необходимо предполагает материализацию, овеществление
результатов услуги (работы). Результаты услуг зачастую могут накапливаться
(аккумулироваться) по следующей друг за другом совокупности услуг и в конечном
счете превращаться в товар. Таковыми являются, например, услуги, оказываемые
заказчикам строительными организациями разной специализации, превращающиеся в
итоге в законченную строительную продукцию — здание, сооружение. Последние
могут быть предложены рынку как товар, т. е. в предметном виде.
На рынке же услуги
представляются и подтверждаются как вполне проверяемая потенциальная
способность (возможность) выполнить определенную работу, например
образовательную. Услуга концептуально может иметь три различные формы: рыночную
(потенциальную), процессуальную и опредмеченную, последовательно сменяющие друг
друга. В связи с этим совершенно беспочвенными являются утверждения о
неосязаемости услуг, даже в рыночной, не говоря уже о других формах. Вряд ли
кто-то решится утверждать, что сидя в парикмахерской и наблюдая в зеркало за
действиями мастера, он не видит результатов его услуги. Другое дело, что в
некоторых видах деятельности, в частности в образовании, предмет труда
неочевиден (но вполне осязаем!). И, добавим, неосознан до конца даже наукой.
Попутно отметим, что на рынке
услуг предлагается производственный аппарат определенного вида, потенциально
способный выполнять различные работы как в сфере материального производства,
так и в сфере услуг. И этот рынок тем самым принципиально отличен от вещных
рынков двух других видов производственных ресурсов, а именно рынков средств и
объектов (предметов) труда. При этом рынок конкретных услуг, в том числе
образовательных, является вместе с тем и рынком конкретного труда.
Образовательный труд на этом рынке предлагается в сопровождении специфического
«шлейфа», обусловленного его особенностями и сложностью и содержащего
информацию об используемых образовательных технологиях, ступенях, направлениях
(специальностях), формах обучения, статусах образовательных учреждений и т.д.
Известные трудности в
определении существа образовательной услуги обусловлены недостаточным
осознанием педагогическими наукой и практикой предмета образовательного труда,
т.е. того аспекта обучаемого (как объекта этого труда), на которого направлено
образовательное воздействие. Таким предметом является исходная
социально-психологическая структура личности обучаемого, выражающаяся
определенной совокупностью (набором) знаний, умений, навыков, предпочтений,
интересов, мотивов, ценностных установок и т.д. Эта исходная структура
вследствие успешного образовательного (информационного) воздействия чаще всего
изменяется сообразно образовательным целям. Обучаемый в результате
произведенных структурных изменений обладает новыми, ранее отсутствовавшими свойствами.
Таким образом, новая, целесообразно измененная образованием
социально-психологическая структура личности и является продуктом
образовательного труда. И тот факт, что структурные преобразования существенно
зависимы от субъективных факторов как со стороны педагога, так и со стороны
обучаемого и носят вероятностный характер, не изменяет сути и, увы, не упрощает
существа образовательной услуги.
Социально-психологическая
структура личности обучаемого ни в исходном, ни в производном (целесообразно
измененном) вариантах не наблюдается даже «вооруженным» глазом. Производимые в
ней изменения не «очевидны». Тем не менее они опредмечены и, при желании, вполне
осязаемы путем, например, различного рода и глубины тестирования (в частности,
экзаменирования). Таким образом, под образовательной услугой (в процессуальной
форме) понимается работа отдельного педагога или педагогического коллектива,
направленная на целесообразное (предварительно запрограммированное) изменение
социально-психологической (в частных проявлениях — профессиональной,
квалификационной и т.д.) структуры личности обучаемого. Наряду с основным
образовательным трудом (и, соответственно, основными образовательными
услугами), непосредственно связанным с воздействием на названную структуру
обучаемого, объективно существует вспомогательный, выражающийся в подготовке
учебно-методических материалов, обеспечении ими обучаемых и т.д. Это, а также
наличие ранее упомянутого «шлейфа» и его составляющих предопределяет выделение
комплексов образовательных услуг, ориентированных на определенные контингенты
обучаемых. Частным случаем при этом рассматривается самообразование.
В ряде работ в качестве
специфических особенностей образовательных услуг отмечаются такие, как
неотделимость от педагога, принадлежность к общественным благам. Для этого, по
нашему мнению, нет достаточных оснований. Опредмеченная форма образовательной
услуги, как было показано, естественно отделяется от педагога. Преобразованная
социально-психологическая структура обучаемого — его неотъемлемая составляющая.
Образование, и это подтверждается его платностью, — не общественное благо. В
качестве заслуживающей упоминания особенности образовательных услуг является
специфичность связи с правом собственности. В процессе обучения может
постигаться и усваиваться чужая интеллектуальная собственность. Однако при этом
не предполагается перехода к обучаемому каких-либо прав на нее. Другими
словами, передача (получение) знаний не сопровождается передачей собственности
на них, так как знание — действительно, общественное благо. Правда, вследствие
образования могут возникать другие права, например потенциальное, на занятие
определенной должности. Во всяком случае результаты (следствия) услуги, в какой
бы форме они не проявлялись, принадлежат обучаемому.
Подводя итог сказанному, можно
отметить, что результаты образовательных услуг, вопреки расхожим утверждениям,
если и не всегда материальны, то всегда опредмечены, вполне осязаемы, отделимы
от производителя; они не только не потребляются в момент оказания, но
сохраняемы и могут использоваться еще долго после момента оказания.
ЛИТЕРАТУРА
1. Панкрухин А.П. Маркетинг
образовательных услуг// Маркетинг в России и за рубежом. — 1997. — № 7—8. —
С.79—85.
2. Щетинин В.П., Хроменков
Н.А., Рябушкин Б.Г. Экономика образования: Учеб. пособ. — М.: Рос.пед.агент.,
1998. — 306 с.
3. Новаторов Э.В. Особенности
стратегии сбыта и дистрибьюции услуг // Маркетинг в России и за рубежом. —
2004. — №4. — С. 50—60.
4. Добрыднев С.И. К вопросу
определения продукта вуза // Маркетинг в России и за рубежом. — 2004. — №4. —
С. 26—31.
5. Сухоруков М.М. К вопросу об
определении понятия «услуга» // Маркетинг в России и за рубежом. — 2004. — №4.
— С. 117—126.