к.т.н., профессор кафедры экономики предпринимательства
Бийского технологического института Алтайского государственного технического университета
им. И.И. Ползунова, докторант кафедры социальной политики РАГС при Президенте РФ
Подольная Н.П.,
аспирантка кафедры экономики предпринимательства
Бийского технологического института Алтайского государственного технического университета
им. И.И. Ползунова
В связи со структурными изменениями, произошедшими в последнее десятилетие в российской экономике, большое число трудоспособного населения оказалось вытесненным из «трудовой жизни» и перешло в разряд безработных. Не секрет, что проблемы занятости населения приобретают особые остроту и значимость в депрессивных регионах и городах с моноотраслевой структурой производства. К числу таковых, несомненно, относится и город Бийск Алтайского края. Так, за 2000 год в ГП «Бийский городской центр занятости населения» (ГП БГЦЗН) обратилось 28239 человек, из которых 13426 человек были зарегистрированы в качестве ищущих работу. Подчеркнем, что при наличии достаточного количества вакансий лишь 6 тыс. человек (21,2%), обратившихся в ГП БГЦЗН в поисках работы, были трудоустроены. Почему же оставшиеся 78,8% так и не смогли найти работу, что стало причиной отмеченного: несоответствие свободных рабочих мест требованиям претендентов или противоположные обстоятельства? К сожалению, регламентированная, содержащаяся в карточках персонального учета безработных, информация не позволяет ответить на данный вопрос. На наш взгляд, источником информации о социальных характеристиках безработных, их потенциале, мотивах трудовой деятельности, условиях предыдущей занятости и материальном благополучии могут служить результаты специальных исследований (см., например, [1, 2]).
С целью получения указанной информации, позволяющей проанализировать причины несбалансированности спроса и предложения на локальном (городском) рынке труда, выявить основные типы клиентов служб занятости в рамках муниципальной программы «Профессиональные кадры: шаг в третье тысячелетие» в июле-августе 2000 г. на базе ГП БГЦЗН было проведено социологическое исследование граждан, ищущих работу. Общее количество опрошенных составило 376 человек, в том числе 286 женщин (76,1%) и 90 мужчин (23,9%), по выборке, отражающей распределение клиентов службы занятости по полу и возрасту. Анкета, предложенная респондентам для заполнения, состояла из 35 вопросов, объединенных в 4 блока: социально-демографический, профессионально-квалификационный, мотивационный и материального состояния.
По каждому из вышеперечисленных блоков проводился тщательный анализ, по результатам которого был составлен рельефный портрет человека, ищущего работу. Это молодая (16—24 года) женщина, живущая в семье из 4 человек с 1 ребенком, где только один член семьи имеет работу. Образование — либо среднетехническое, либо среднеспециальное, не имеет дополнительной специальности или профессии, что усложняет поиск новой работы. Анализ продолжительности и характера предыдущей занятости выявил следующее: общий стаж — до 5 лет, по специальности и на последнем месте работы — до одного года. Причина увольнения с последнего места работы — уход по собственному желанию. По длительности незанятости «средняя» («типичная») респондентка не имеет работы и занимается ее поиском не более 3 месяцев, в ГП БГЦЗН состоит на учете не более того же срока или же это ее первое посещение. Важным при выборе будущей работы для нее является «хорошая оплата», а незначительным — ее престижность. Существует уверенность, что можно реально найти работу, причем ее поиск осуществляется в основном по объявлениям и/или с помощью знакомых. Варианты поиска: самостоятельно, через центр занятости или совместными усилиями — практически равнозначны. Типовая клиентка ГП БГЦЗН согласна на переобучение. Работа, ранее предложенная ей в службе занятости, отвергалась, как правило, из-за низкой заработной платы. Что касается материального положения «средней» безработной, то она не имеет дополнительного дохода ни в форме подсобного хозяйства, приусадебного участка или мелкого промысла, ни в форме репетиторства и др. Среднемесячный доход семьи из 4 человек — до тысячи рублей, на которую покупаются преимущественно продукты питания, причем не впрок, а по мере необходимости. Если посмотреть, как изменилось положение «средней» семьи за последние 2—3 года и после того как была потеряна работа, то оно ухудшилось, причем так, что «не видно выхода из этого лабиринта».
Составив так называемый «рельефный портрет безработного», представляется целесообразным проанализировать полученные результаты по вышеуказанным блокам.
Максимальное количество людей, не имеющих работы, попало в возрастные категории 16—24 и 45—54 года — 113 и 99 человек соответственно, минимальное же — среди людей пенсионного возраста (10 человек). Отсюда видно, что, как и везде по России, в городе работой не обеспечены люди предпенсионного возраста и молодежь, так как они являются обузой для предприятий, на которых предпочитают удерживать людей среднего возраста и не возиться с теми, которые «еще не могут» или «уже не могут». Однако если рассмотреть безработных мужчин отдельно от женщин, то основная их масса находится в возрасте 16—24 и 35—44 года, тогда как у женщин проявляется закономерность, выявленная по массиву в целом. Это можно объяснить большей мобильностью мужчин: в случае неудовлетворенности работой, поднабравшись опыта и не найдя нового места работы, они с легкостью покидают старое.
По семейному положению среди опрошенных 58% составляют «семейные респонденты»: 56% из женщин и 65% из мужчин. Подчеркнем, что большинство из них (55,5%) имеют семью из 3—4 человек и только 1% — семью, состоящую из 6 и более человек. Чаще семья из одного человека состоит из безработного мужчины, нежели женщины. Однако семья из двух человек у женщин (23,8%) преимущественно состоит из нее и ребенка, а у мужчин (17,8%) — из него и работающей супруги, что очередной раз показывает более тяжелое положение не имеющих работу женщин.
Для выявления структуры семьи респондентам задавались следующие вопросы: сколько детей в семье и сколько работающих в семье?
Как следует из полученных данных, у 66,5% семей опрошенных безработных либо вообще отсутствуют дети, либо имеется только один ребенок, что обусловлено (по их утверждению) преимущественно тяжелым материальным положением семей и/или слабой защитой материнства. Подчеркнем, что первое из отмеченных обстоятельств наглядно подтверждают результаты исследования: каждая четвертая семья не имеет ни одного работающего по найму, каждая вторая — имеет единственного «кормильца».
Следующий блок вопросов предназначался для выявления профессионально-квалификационной структуры безработных. Среди опрошенных 29,5% респондентов имели среднеспециальное образование, 30,9% — среднетехническое образование и 22,1% — высшее. Следует отметить, что если высшее образование в равной степени присуще респондентам обоих полов (по 22%), то среди мужчин преобладают индивидуумы, имеющие среднее и среднеспециальное образование, а среди женщин — среднеспециальное и среднетехническое. В условиях, когда большинство предприятий придерживаются стратегии «функциональной гибкости», важной компонентой конкурентоспособности незанятой рабочей силы становится наличие дополнительной и/или смежной профессии. Результаты исследования показали, что 55,1% респондентов имеют в своем арсенале только одну профессию. Иными словами, в случае невостребованности клиентов ГП БГЦЗН по основной (чаще единственной) профессии, для половины из них поиск новой работы будет осложнен. Вполне вероятны ситуации, когда трудоустройство будет в принципе невозможно без переобучения или переподготовки.
При оценке профессионального уровня ищущих работу анализировались следующие характеристики: общий стаж работы, стаж на последнем месте работы и стаж по основной специальности. Отметим, что при наличии нескольких специальностей право разграничения их на основную и дополнительные (смежные) принадлежало самим респондентам. Результаты исследования показали, что основной могла быть как базовая, подтвержденная соответствующим дипломом, специальность, так и специальность, по которой опрашиваемый имеет наибольшие навыки и опыт практической работы. Общий стаж работы свыше 20 лет наблюдался у 16% опрошенных (преимущественно предпенсионного возраста). При этом 19,1% респондентов вообще не имели стажа работы на предприятии. Поскольку большую часть безработных составила молодежь (до 29 лет включительно), представляется очевидным, что максимальная доля в выборке пришлась на стаж работы до 3 лет. Что касается второй из указанных характеристик, выяснилось, что 84 человека из опрошенных проработали на последнем месте работы до года, что обусловлено их неудовлетворенностью работой. Следует отметить, что доля таких мужчин почти в два раза больше, чем женщин (31,1% против 19,6%), что еще раз подтверждает большую мобильность мужчин. По основной специальности 10 и более лет отработали 26% опрошенных (по всему массиву), до 5 лет отработал каждый пятый респондент. Важно отметить, что около половины опрошенных, указавших в качестве основной базовую специальность, либо вообще не работали по ней, либо работали непродолжительное время: от месяца до года. Резюмируя изложенное, можно констатировать, что невостребованный уровень базового образования, усугубляясь отсутствием практических навыков, переводит безработных в категорию неконкурентоспособных на рынке труда, приводя к деквалификации по имеющейся специальности.
Следующий блок вопросов касался различных сторон потери и поиска работы. Так, несмотря на тяжелое экономическое положение и нестабильность работы большинства предприятий города, 267 респондентов работали на последнем месте полный рабочий день, 25 человек — сокращенный, а оставшиеся не дали ответа на данный вопрос. Следует подчеркнуть, что анализ результатов «в половом аспекте» показал, что мужчины были заняты на рабочих местах более эффективно. Так, 77,8% мужчин и 65% женщин работали в течение полного рабочего дня. Причиной увольнения 37,2% респондентов назвали уход по собственному желанию, 21,8% — сокращение штатов, причем по первой из названных причин уволились 51% мужчин и 33% женщин, а по второй — 12,2 и 24,8% соответственно. Это объясняется тем, что мужчины имеют меньше затруднений с поиском работы, а поэтому, проявляя активность и инициативу, самостоятельно увольняются с работы, в то время как женщины чаще остаются без работы в результате сокращения. Следует отметить, что 6,5% опрошенных, имеющих в основном высшее образование, указали причиной увольнения переезд (переселенцы из Казахстана).
Однако, несмотря на все вышесказанное, длительность безработицы у респондентов относительно невелика: до 6 месяцев приблизительно у половины опрашиваемых (70% мужчин и 45% женщин). Более полугода работу продолжали искать около 1/4 мужчин и 2/5 женщин, более года — 5,5 и 24,3% соответственно. Необходимо отметить, что в выборку попали респонденты (около 5% женщин), занимающиеся поиском работы более 3 лет. На вопрос о длительности нахождения на учете по безработице ответы опрошенных распределились следующим образом: 8,5% — «не состоят на учете», 30,6% — «пришли впервые» и только 10% — «состоят на учете более года». По результатам анализа ответов респонтентов можно сделать вывод, что в течение полугода более половины (50—80%) потерявших работу самостоятельно или с помощью центра занятости находят ее, причем мужчины это делают успешнее и быстрее. Обращению в ГП БГЦЗН за помощью предшествовал самостоятельный поиск работы у 98,1% респондентов. Так, с помощью знакомых пытались найти работу 70,2%, по объявлениям — 67,6% и 14,4% — через коммерческую службу занятости, причем 46% всех опрошенных не знают о ее существовании. Причем, обращаясь в центр занятости, 23% респондентов не верят в возможность найти новую («достойную») работу, 22% — рассчитывают только на свои силы и возможности, 25% — полностью полагаются на помощь службы занятости, а оставшиеся считают целесообразным воспользоваться услугами ГП БГЦЗН и продолжать поиск самостоятельно. Необходимо отметить, что мужчины больше надеются на себя: 26% против 21% у женщин; женщины настроены более пессимистично: 26% женщин и 12% мужчин не верят в возможность найти работу.
Примерно 65% респондентам центром занятости были предложены новые рабочие места (в соответствии с имеющимися вакансиями). Проранжировав по убыванию причины отказа (невостребованности), получим следующую «вертикаль»:
- низкая заработная плата;
- предложенное ГП БГЦЗН рабочее место оказалось занятым;
- отказ по возрасту со стороны работодателя;
- дальность проживания от места работы;
- отсутствие стажа по профессии;
- отказ по состоянию здоровья;
- несоответствие имеющейся специальности требованиям работодателя;
- непрестижность предлагаемой работы и невыплата заработанных денег.
Подчеркнем, что требования, предъявляемые клиентами ГП БГЦЗН к будущей работе, расположились по степени возрастания значимости в следующем порядке:
1. Достойный (высокий) уровень заработной платы.
2. Соответствие имеющейся специальности.
3. Близость к месту проживания.
4. Гибкий график работы.
5. Творческий характер работы.
6. Престижность работы.
Несмотря на то что такое требование, как «соответствие имеющейся специальности», респонденты вывели на второе место, более половины от общего числа опрошенных были согласны на переподготовку и переквалификацию. Важно отметить, что женщины несколько охотнее соглашаются на переобучение. Так, утвердительный ответ на вопрос о согласии на работу, требующую переобучения, дали 62% женщин и 55% мужчин.
Последний блок вопросов предназначался для выявления материального положения людей, обратившихся в службу занятости в поисках работы. На вопрос о среднемесячном доходе семьи 11,5% женщин и 22,2% мужчин отказались дать какой-либо ответ. Большую долю среди женщин составляют респонденты, имеющие среднемесячный доход семьи до 1 тыс. руб. (около 47%), а у мужчин — до 2 тыс. руб. (36%). Семейный доход свыше 5 тыс. руб. имеют 3,3% семей с неработающими мужчинами и только 1% — с женщинами. При этом 24,4% мужчин и 37,1% женщин ответили, что их вклад в совокупный семейный доход равен нулю, то есть данная категория опрошенных по существу находится на иждивении прочих членов семьи. Подчеркнем, что в основном доля безработного в совокупном доходе семьи находится на уровне 20—30%. Любопытно отметить, что 15% респондентов мужского пола оценили свою долю в 70%. Получается, что данная категория мужчин, ищущих работу (не имеющих ее вовсе или неудовлетворенных ею), является основными «наполнителями» семейного бюджета.
Для определения платежеспособности семьи был задан вопрос о стоимости самой дорогой покупки за последний год. Ответы были распределены следующим образом: около 60% мужчин и 70% женщин ответили, что это были только продукты питания, причем они закупались не впрок, а по мере потребления. Покупки стоимостью свыше 5 тыс. руб. (аудио- и видеоаппаратура, мебель, недвижимость) могли позволить себе 12% опрашиваемых мужчин и 7% женщин. С целью выяснения уровня жизни респондентам были заданы два вопроса: «Как изменилось материальное положение семьи после того, как вы потеряли работу?» и «Как изменилось материальное положение вашей семьи за последние 2—3 года?». Результаты, полученные при опросе, приведены в таблице 1.
Открыть таблицу >>>
Из анализа данных таблицы 1 следует, что в среднем 66% опрашиваемых стали жить хуже, чем в последние 2—3 года или до потери работы, 1/3 часть не ощутила никаких перемен. И только в семьях 5,6% респондентов за последние 2—3 года улучшилось материальное положение. К сожалению, назвать причины «улучшения» респонденты отказались.
На наш взгляд, для комплексной оценки респондентов и предъявляемых к ним со стороны потенциальных работодателей требований вполне пригодна типовая методика определения уровня конкурентоспособности [3], апробированная применительно к специфике различных отраслей экономики (см., например, [4—6]. Напомним, что независимо от функционального назначения и отраслевой принадлежности слагаемыми конкурентоспособности являются четыре признака: возраст, стаж работы по профессии, образование и уровень квалификации. По каждому признаку выделяют 5—7 градаций, оценка которых производится по 10-балльной системе экспертным советом. Подчеркнем, что первые три признака, несмотря на различие балльных оценок, по существу являются «сквозными» по профессиям и специальностям, поскольку имеют одинаковые градации (табл. 2). Признаки конкурентоспособности неравноценны. Значимость каждого признака устанавливается экспертным советом в долях процента. Например, для основного рабочего промышленного предприятия оптимальной градацией признака «возраст» является интервал 30—40 лет (значимость — 0,10), для продавца розничной торговли — 20—30 лет (значимость — 0,25), для научного работника — 40—50 лет (значимость — 0,05) и т.д.
Открыть таблицу >>>
В отличие от «сквозных» признаков конкурентоспособности «квалификация» — сложный (собирательный) признак. Например, для основного рабочего промышленного предприятия квалификация — интегральная характеристика тарифного разряда, наличия дополнительной и/или смежной профессий и творческого потенциала; для административно-управленческого персонала — результирующая двух рейтингов (профессионального и менеджерского). Квалификация научного сотрудника оценивается по количеству опубликованных научных трудов (монографий, книг, статей, тезисов), полученных патентов на изобретение, по результативности участия в конкурсах на получение исследовательских грантов и активности участия в научно-практических конференциях. Квалификация продавца розничной торговли определяется знанием товара, умением и навыками его выкладки, отсутствием нареканий со стороны покупателей.
С учетом отмеченного представляется очевидным, что уровень конкурентоспособности может изменяться в диапазоне от «минимально допустимого» до «максимально возможного», равного единице. Конкурентоспособными на рынке труда будут те незанятые работники, которые в наибольшей степени соответствуют требованиям потенциальных работодателей, отраженным в представленной ими информации по имеющимся вакансиям. Естественно, что проводить подобный анализ следует в профессионально-отраслевом разрезе, разграничив по кластерным группам вакансии и претендующих на них безработных. Безусловно, проведение подобного исследования позволит дать развернутый ответ на вопрос о причинах несоответствия спроса и предложения на локальном рынке труда. Однако, принимая во внимание трудоемкость подготовительного этапа, связанного с трансформацией типовой методики оценки уровня конкурентоспособности трудовых ресурсов к специфике выделенных кластерных групп, вполне допустимо ограничиться анализом «сквозных» признаков.
С целью выявления индикаторов несоответствия спроса и предложения незанятой рабочей силы авторы сочли целесообразным заменить количественные градации «сквозных» признаков на три «сквозных» уровня спроса: высокий, средний и низкий. В основу разграничения была положена частота желательности потенциальных работодателей, зафиксированная в информации по вакансиям. К примеру, если доминирующее количество вакансий (независимо от профессионально-отраслевой принадлежности) предназначено для «сквозного» работника в возрасте 25—35 лет, высокий уровень «сквозного» спроса по данному признаку будет соответствовать указанной градации и т.д.
Как следует из данных таблицы 3, наибольшее несоответствие наблюдается по «сквозному» признаку «возраст»: всего 8% респондентов могут претендовать на вакансии с высоким уровнем «сквозного» спроса. На втором месте — «стаж работы» (14%), на третьем — «образование» (22%).
Открыть таблицу >>>
В заключение отметим, что, на наш взгляд, идея выявления индикаторов несоответствия спроса и предложения на локальном рынке труда посредством сопоставления «сквозного» предложения с уровнями «сквозного» спроса по «сквозным» признакам конкурентоспособности незанятой рабочей силы заслуживает внимания как ученых-теоретиков, так и практиков-аналитиков. По крайней мере, она составила основу очередного, намеченного на июль-август 2001 г., социологического исследования клиентов ГП БГЦЗН, а также новой муниципальной программы «Комплексный анализ проблем занятости и безработицы в г. Бийске», в рамках которой планируется провести опрос 280 предприятий и организаций (численностью более 30 человек) с целью выявления имеющихся вакансий и требований, предъявляемых к потенциальным претендентам.
Литература
1. Гарсия-Исер М. Вынужденная трудовая мобильность // Человек и труд. — 1993. — № 12.
2. Гендлер М., Гильдингерш М. Безработный глазами социологов // Человек и труд. — 1993. — № 12.
3. Миляева Л.Г. Оценка конкурентоспособности кадров // ЭКО. — 2000. — № 3.
4. Миляева Л., Ефанов А. Опыт оценки персонала конверсируемого предприятия // Кадры. — 1999. — № 3.
5. Миляева Л., Койнаш Г. К вопросу о комплексной оценке уровня конкурентоспособности работников промышленного предприятия // Человек и труд. — 2000. — № 4.
6. Миляева Л.Г., Подольная Н.П. К вопросу об оценке персонала и усилению стимулирующей функции оплаты труда // Ползуновский альманах. — 2001. — № 1—2.
|
Журнал «Маркетинг в России и за рубежом»
